Золотой ключик. Где скрывается современная детская литература?

Нужно ли прививать детям любовь к книгам? Почему мы до сих пор читаем малышам классику детского жанра начала прошлого века? Где оседают новые книги для юношества? Какой должна быть детская книга? Об этом и многом другом корреспондент «АиФ Оренбург» поговорил с писателем Владимиром Однораловым, автором произведений о детях и взрослых, об открытиях природы, красоты, взаимоотношениях чистой душой ребенка.

Быть честным

«АиФ Оренбург», Людмила Максимова:  Что должно быть в душе человека, чтобы писать для детей? Должен быть особый взгляд на жизнь?

Владимир Одноралов: Надо по-своему думать и быть совершенно честным  в этом. Не нужно делить литературу на взрослую и детскую, или, например, для инвалидов - она ведь единая. Хотя в определенный момент эта дележка, возможно, и привела к появлению детской литературы. Утверждение, что для детей надо писать так же хорошо, как для взрослых, только еще лучше, это все от лукавого. И для тех, и для других трудно писать.

У Льва Николаевича Толстого есть два рассказа «Филиппок» и «Три смерти». Филиппок входит в арсенал детской литературы. Но ведь он написан совершенно тем же языком, с той же серьезностью, как и «Три смерти». У каждого нормального писателя что-то находится для детей. Меня всегда удивляло, почему учителя настаивали, чтобы мы учили наизусть определенные стихотворные отрывки, а не разбирали юмористические сцены, например, из Гоголя. Покажите, какие интересные забавные гоголевские образы! Если человек понял его юмор, он потом поймет и Тургеневский, и некрасовский великолепный юмор и Пушкинский, и у Льва Толстого найдет, где улыбнуться.

Свет в конце тоннеля

- Нужно ли заставлять детей читать?

- От того, что ребята не читают, мы получаем ряд серьезных болезней. Они более подвержены каким-то искушениям. Сегодня большая проблема - мусорная речь, которая грязнит душу, на которой не выразить высокие чувства, не понять Достоевского... Этот язык неуважение ко всему, и к своему товарищу, и к себе, и к родителям. Жестоко мы заблуждаемся, когда сами начинаем разговаривать этим языком.

Надо приводить в чувства и себя, и детей. Большая проблема в перевернутых с ног на голову ориентирах, маячках, которые ставят перед молодежью… Она, бедная, до головокружения запуталась. Поэтому обязательно нужно прививать детей к чтению и только собственным примером. Если вы не читаете, почему дети должны это любить? Надо ловить момент, когда у детей возникает к этому расположенность. Сделайте за обычай совместное чтение. А дети-традиционалисты укрепят обычай. Чтение должно стать гигиенической процедурой.

- Какой должна быть нынче детская книга?

- Оформлена художниками, но в тоже время и не слишком гламурно. Также книжка не должна становится полуигрушкой - к ней не будет серьезного отношения. Книга вещь сакральная, требует уважения. Давайте из книжки сделаем подставку для сковороды…

Главное, чтобы ее было удобно читать. А текст должен быть искренним, честным, серьезным. Стыдно писать для детей лишь сплошь что-то веселое. В конце тоннеля обязательно должен быть свет. Тем не менее, нельзя ребенка в какую-то чащобу загонять, как это делают некоторые современные писатели, оправдываясь тем, что надо нести правду, но дети без вас найдут ее. Конечно, эти проблемы нельзя обходить, но нельзя легализовать чернуху, делать ее обыденной.

Во времена Алексея Михайловича Тишайшего изданный месяцеслов подписывали два человека - царь и  Патриарх. Сейчас никто не подписывает, но люди до сих пор с доверием относятся к печатному слову. Хотя сегодня его топором не вырубишь, но на веру все брать не нужно. В середине прошлого века нам казалось бы нелепостью, что хлеб может быть ядовитым, а сейчас это запросто: не допекли, не то в муку добавили. Вот так и с книгами.

Наука сопереживания

- Сегодня в магазине с трудом можно отыскать оригинальную версию тех же русских народных сказок. Какое-то нашествие бесконечных редакций и версий.

- В детстве мы тоже читали адаптированные книги «Робинзон крузо», «Гулливера». А мои недавно купили «Золотой ключик». Елки-палки, такая адаптация! Зачем Алексея Толстого адаптировать?! Текст абсолютно не интересный. Разве он приучит детей читать? Нет, потому что не произойдет этого чуда «увидения».

Начните со сказок (настоящих – Афанасьевских). Сказка - самая калорийная духовная пища. Там есть, над чем думать, чему сопереживать. И главное приходит лучшее понимание того, что такое русский человек. Вторая по полезности литература - книги о природе и исторические книги. После этого и лирика Пушкина пойдет. Природу без поэтического чувства не так воспримешь. Поэзия это не прием, не набор выразительных средств, это, прежде всего, состояние твое в тот момет, когда вдруг твоя телесная оболочка оборвалась и в тебя пошло что-то из той синевы…

Уже потом можно прикасаться к чужеземной литературе, и особенно к фентези. Жанр сам по себе предполагает безответственность - мели, Емеля, твоя неделя. Хорошо перевоплощаться в Гарри Поттера летать на метле, лежа на диване, совершенно не страшно, если только заснешь, а на тебя кот прыгнет, и ты вздрогнешь. «Вий»-то ведь действительно страшный. Тут жуть сладкая. Высоцкий в фильме знаменитом своем говорил: «вор должен сидеть в тюрьме». Я тоже так думаю: черт должен оставаться чертом, а ангел ангелом. Зачем смешивать кислое с пресным?

Для чего нужна детская литература? Для того, чтобы мостики провести к нашей большой классической литературе. Без этого яма получается, которую преодолеть достаточно сложно. Не помощники тут ни телевидение, ни интернет, хотя абсолютно ничего против не имею. Да, информация нужна. Но еще нужнее сейчас наука сопереживания. Едино человечество или не едино? Вот он чужой, говорят. Да нет чужих. А литература помогает осознать это родство, мы родню находим и в прошлом. Сколько людей почувствовало родного человека в Валентине Распутине! Сибиряк, на Ангаре жил, черти где. Но он наша родня, как Астафьев, Шукшин, Белов. И у всех у  них есть что-то для детей. Но все похоронены, забыты. Вырыли яму между большой литературой и нынешним днем.

-  Родители не знают современных авторов, они до сих пор без альтернативы читают Чуковского, Михалкова. Почему это происходит? Неужели им нет равных? 

- Я знаю несколько очень хороших писателей для детей, но они тонут где-то в столичных болотах, не доходя до провинции, как и мы не можем из нее вырваться. Обмена нет. Раньше наши издательства не зависели от рынка. Они работали по соображениям полезности, нужности, талантливости. Получил я недавно премию за рукопись «Светлячки». И что дальше? По-моему, нашему брату-литератору в качестве премии нужно давать грант на новую книгу. Раз тебе дают премию, значит, тебя признали, ну так помогите осуществить издание. Моя первая книга в советские годы «За грибным царем» издали в 100 тыс. экземпляров, ни одной сейчас не найти. А «Светлячки» вышли в 300 экземпляров, сколько было денег, на столько и напечатали. Если власть хочет,  чтобы литература работала на оздоровление духовной атмосферы нашего общества, на восстановление нормальных ценностных ориентиров, то нужно помогать. Мы сами не потянем.