Чем занимаются работники заповедников? Ходят с сачками и рассматривают в лупу насекомых? Порой им приходится преодолевать в день по 300 километров, караулить в морозы границы заповедника и тушить пожары. Корреспондент «АиФ Оренбург» отправился на участок «Предуральская степь» заповедника «Оренбургский», чтобы узнать, как живут хранители природы.
Когда запела пищуха?
Чтобы добраться до самого интересного участка заповедника - «Предуральская степь», который расположен на границе Беляевского и Акбулакского районов, нужно ехать примерно час. По сторонам - желтая «ковыльчатая» сухая степь, какую не увидишь вдоль трассы, двигаясь на восток области. То и дело взлетает какая-нибудь «негородская» птица. «Предуральская степь» по всей площади в 16,5 тыс. гектаров окаймлена железной сетью. На территории всего несколько строений. Небольшой кордон, где живут инспекторы охраны окружающей среды и специалисты, беседка для них и для туристов, юрта, домик с заготовленными дровами. Примерно, в полукилометре – Центр реинтродукции лошади Пржевальского карантинным блоком – лазарет на случай (не дай Бог) болезни лошадей Пржевальского - хозяев этих степей. Рядом огромный загон для адаптирующихся к новому месту лошадей. Тишину нарушает только верещанье пищух. Их слышно за пятьдесят метров, хотя кажется, будто пищуха устроилась рядом с тобой. На самом деле, у них несколько норок вокруг кордона. Одну из них прикрывает «стог» сена сантиметров 30 в высоту - это пищуха готовится к зиме.
На Кордоне отогреваются от выхода в непогоду инспекторы в области охраны окружающей среды Дмитрий Немальцев и Вячеслав Кузнецов. С Дмитрием Геннадьевичем читатели уже знакомы. Он пишет для «АиФ Оренбург» интереснейшие истории из заповедника.
«Вообще я летчик. 12 лет был командиром в Оренбургском аэропорту. Потом ушел на пенсию и стал директором детского приюта в Беляевке. Потом наступили другие времена, приюты позакрывали, потому что детей начали разбирать в семьи. Я стал редактором беляевской газеты. Сюда я долго просился, даже ушел из редакции. Но открытие заповедника откладывалось. Поэтому мне пришлось мучиться с чиновниками в администрации. А когда я, наконец, сюда перешел, у меня в жизни сразу стало все хорошо. Сразу я подобрел», - шутит Дмитрий Немальцев.
Сейчас у него совершенно другая работа. С утра инспекторы поднимаются и наблюдают за тем, что происходит вокруг на всем участке. Они могут наматывать в день по 150-300 километров, отслеживая каждое изменение.
« Мы, как хозяева в доме, занимаемся всем. Следим за состоянием кордона и смотрим, чтобы ничего не случилось с животными. На зиму заготавливаем сено для лошадей, собираем мусор. Иногда его приносит ветер, но здесь на территории бывшего военного полигона осталась еще проволока, пока не все успели убрать. Лошади могут и не заметить ее в траве, запутаться, порезать ноги и даже погибнуть, - рассказывает Дмитрий Геннадьевич. Мы ведем первичные научные наблюдения: какого числа и какие прилетели птички, какого числа появились комары, когда прошел дождик, когда запела пищуха, когда ударил первый мороз и встал лед. В общем, все-все-все мы заносим в специальный журнал, который называется «Летопись природы». Потому ученые на основании этой летописи обобщают результаты, каждый по своей специфике: кто-то по ботанике, кто-то по насекомым, кто-то по орнитологии, кто-то по лошадям. А начинается все с нас.
За один полевой сезон здесь делают как минимум два-три открытия. То находится тредкий лишайник, то редкая бабочка, которую никто никогда не встречал».
На участках работают, как правило, люди из близлежащих деревень. Многих обитателей природы они знают, как говорится, в лицо.
«Мы люди сельские. И для сельского человека главное переучить названия бытовые и местные на научные. Например, маленьких птичек называют все пигалица да подорожник, а их же много видов. Или мышь, она и есть мышь. Не скажу, что мы хорошо их изучили. Тем не менее отличаем полевку от хомяка какого-нибудь. Когда возникают сложности, смотрим в книгах, - говорит инспектор. - История в июне была. Вдруг прилетела птица, которую никогда здесь не видели. Она перелатала с крыши на крышу. Очень красивая птица размером с дрозда, с синей головой и красной грудью. Еще и красиво пела. Сфотографировали ее и по книжке определили, что это певчий каменный дрозд. Вообще эта птица живет в Причерноморье и в Приземноморье. У птиц случается, что молодые холостые особи начинают путешествовать. Этих птиц называют залетными. Но для науки интересный факт, что каменный дрозд залетел в Оренбургскую область».
Крестный сын инспектора
В теплую комнату входит Владимир Петров, специалист заповедника. Он здесь работает с самого открытия «Предуральской степи» - Центра реинтродукции лощади Пржевальского. Владимир Юрьевич – бывший пожарный.
«Нас иногда вызывали помогать тушить пожары на территории заповедника. И я увидел, как эти люди преданы своему делу, как они переживают за происходящее. Меня это поразило. Я хотел работать с лошадьми. Сначала был просто инспектором, а потом перевели в специалисты», - рассказывает Петров.
Недавно в «Предуральской степи» выпустили на волю завезенных в прошлом году лошадей Пржевальского. Территорию начали подготавливать к приезду новых животных, но ворота загона специально оставили открытыми, чтобы лошади могливозвращаться и пить, пока не найдут водопой.
Отогреваясь горячим чаем, Владимир Юрьевич рассказывает почти детективную историю о том, как в нескольких странах начали разводить лошадей, завезенных из Монголии. Потом мы идем к лошадям. Он обращает внимание на прогалины среди камней, усыпавших дорожку. Это вот Перец (жеребец с французским именем «Паприка») хулиганил, валялся да прыгал здесь. Потом указывает на брошенный на землю шланг. К чему бы это? Оказывается, лошади по очереди перегрызали шланг, и инспектора уже устали его заклеивать и менять, тогда Владимир Юрьевич предложил подбросить им бесхозный, мол, пусть «зубы чешут». Лошади клюнули на эту удочку и больше имущество не вредили.
На пути проходим мимо небольших клеток – каждая рассчитана на одну лошадь. Чтобы завести в нее кобылу или жеребца, ее или его нужно обколоть успокоительным, иначе от страха сердце не выдержит, плюс лошадь покалечится, кидаясь из стороны в сторону. После переезда и гормонального сбоя лошади дают приплод не сразу. Около пяти-семи лет нужно на восстановление. Недавно завезли третью группу лошадей (из Венгрии). Больше никого не планируется завозить в ближайшие годы.
Заходим в огромный на 45 гектаров загон.
«Загон в форме восьмерки придумала Татьяна Леонидовна Жарких (руководитель центра реинтродукции лошади Пржевальского). Приезжали французы, так зацокали языками: «У вас есть чему поучиться» - в обычных-то загонах лошади иногда получают травмы об уголы, - объясняет Владимир Петров.
Поодаль от меня он высыпает зерно и кричит: «Ай-яй-яй, мои молодцы! Мальчики мои!». Повторяет несколько раз. И навстречу ему скачет косяк жеребцов. Они начинают есть. Владимир Юрьевич возвращается ко мне. Но вскоре к нам приходит Перчик.
«У нас произошло событие, которое должно было случиться. В группе лошадей из первого завоза 2015 года из Франции был взрослый жеребец Авен и молодой Паприка (по-нашему Перец). Обычно в гареме один самец. Но Перцу удалось продержаться три года. Он все валял дурака, делал вид, что он ребенок. Улыбочку вытягивает, а сам с интересом поглядывает на кобыл. Начал запрыгивать за ним, игры играми, но Авен не выдержал, побил его и выгнал из косяка. Перчик долго тосковал. Бегал уже за машинами, к людям начал тянуться. Это ведь животное стадное, в одиночку ему не прожить. Потом он начал рваться к прибывшим недавно кобылам, бился и бился о забор. Чтобы он не травмировал себя, я загнал его в вольерчик. Он привык ко мне, я его называю, шутя, крестным сыном. По одну сторону вольера находились другие жеребцы. Так они познакомились. Потом мы загнали молодых жеребцов тоже в вольер. Они выяснили между собой отношения и подружились. Потом мы выпустили всех к «старикам», они, конечно, Перчику тумаков наставили, но если бы мы его сразу запустили к жеребцам (без знакомства с молодыми), они бы его забили впятером на смерть. В их драках нет ничего удивительного. Так они воспитываются и готовятся к гаремной жизни. Если лошадь оставить одну, из нее не выйдет жеребец. А сейчас у Перчика друг Помпаш», - рассказал Владимир Юрьевич.
Помпаш подошел к нам следом за Перцем и тоже начал жевать овес.
«Друзья не разлей вода. Благодаря Перцу все перестали нас шарахаться, знают, что нас бояться не нужно», - продолжает Петров.
Овес – просто приманка. Пока лошади едят вблизи, специалисты осматривают их и наблюдают, кто и как себя ведет. Каждого они знают по тавре (татуировке на задней ноге) и имени, с которым их привезли сюда из Франции и Венгрии. Так они заметили, что ранее выбранный для гарема жеребец не подходит для этого. Он слишком агрессивный, может убить своих жеребят. Этот самец и сейчас перед нами раздает тумаки задними копытами по сторонам. Для размножения выбирают идеальную лошадь: саврасой масти, зеброидными полосками на ногах, темной полосой вдоль спины - ремнем, стоячей гривой и правильным хвостом. Если какой-то из признаков недовыражен, лошадку в гарем не пускают, а используют для воспитания холостяков (жеребцов, готовящихся к гаремной жизни, такие останутся в загоне). Но главный принцип – отсутствие близкого родства между кобылой и жеребцом. В Пражском зоопарке ведут международную племенную книгу, которая позволяет выбрать нужного партнера. Дело в том, что все ныне живущие лошади Пржевальского выведены из 12 особей. В такой ситуации ошибиться непростительно.
Перчик с друзьями уходит, потом снова возвращается. Мы выходим из загона.
На участке возвышается огромный стог сена. Вообще лошади могут кормиться сами и зимой, откапывая траву из-под снега. Но бывает, что после дождя образовывается наледь, которая прилепляет ее к земле. В таком случае заготовленное сено становится спасением, потому что еды не хватает.
«Однажды мы шесть слоев наледи насчитали. Лошадям было бы очень тяжело зиму пережить, если бы не было этих запасов сена. Приходится немного вмешиваться в природный процесс, подкармливать», - объясняет Дмитрий Немальцев.
Лиса-диверсантка
Кроме лошадей, сотрудники заповедника наблюдают за косулями, сурками и за всеми остальными. Животные все больше привыкают к людям. Зимами заяц селится у кордона. У него даже есть имя Епифан. Здесь расплодилось семейство суслика Фимки, и как-то, когда приехали гости, мамаша безбоязненно вывела всех своих детей на солнце. Сусликам здесь хорошо, они знают, что хищные птицы возле людей им не угрожают. Молодые сурки и вовсе могут расхаживать на глазах инспекторов и заниматься своими делами, так как никогда не знали от человека беды, как говорит Петров. Постоянная гостья кордона – лиса.
«Приходит гадит у нас или диверсию все проводит. Месяц понять не могли, кто изрубил провод: мы друг на друга грешили, потом догадались, что лиса. Наладим, снова перегрызает. А сегодня следы ее на квадроцикле увидели, видимо угнать хотела. Епифан как-то трактор собирался увезти», - рассказывает Немальцев.
Голубая мечта заповедника – завести бизонов. Но пока денег на это не хватает.
«Такую слаженную команду, как в нашем заповеднике, мало где можно найти. Здесь работают люди преданные своему делу. У нас, на самом деле, низкие заработные платы. Работа тяжелая, некоторые уходят. Поэтому здесь трудятся люди, преданные своему делу, люди очень интересные. Они готовы по 24 часа в сутки работать, невзирая на зарплату (хотя этот вопрос стараемся решать). Помимо преданности делу их отличает высокий профессионализм. Но есть молодые ребята, пришедшие с нулевым уровнем знаний, но по прошествии года-двух, они становятся прекрасными специалистами, - рассказывает директор ФГБУ "ЗАПОВЕДНИКИ ОРЕНБУРЖЬЯ" Рафиля Бакирова. - Татьяна Леонидовна Жарких (Руководитель «Центра реинтродукции лошади Пржевальского»), которую нам удалось «заманить» в заповедник и закрыть в степи, болеет и живет этим делом. Владимир Петров ушел из госинспекции, чтобы работать с лошадьми. Ребята – госинспектора, которые работают на участках заповедника, - прекрасные люди. Про них можно говорить много. Сейчас «Буртинскую степь» (участок заповедника «Оренбургский») называют по фамилии старшего госинспектора «земля Шпанагеля». Там работает он, его сын, сноха, внук проходил практику. Они живут эти делом и не представляют без этого ни одного своего дня. Наши люди не ищут выходных, праздников, а просто живут заповедником».
Заповедник привлекает все большее количество туристов. Здесь собираются развивать инфрастурктуру. У «Шайтан-Тау» появится охранная зона на территории бывшей базы отдыха, которую передает правительство.
Мы покидаем заповедник. Вдали машине путь бесстрашно пересекает что-то рыжее: то ли диверсантка-лиса, то ли косуля. В стороне вспархивает стрепет.
По фамилии Симпсон. Как живут суслики в заповедной оренбургской степи 
Оренбуржцев просят быть более внимательными на природе 
Страусиная история: как африканские птицы выживают на просторах Оренбуржья 
Степные Микки Маусы. Какие песни поют оренбургские пищухи? 
В Оренбуржье на свет появились еще два жеребенка лошади Пржевальского