Дневник узника: «Лежали в траншее и вспоминали Бога»

Горбунов Алексей Панкратович родился 17 марта 1913 года в селе Кирюшкино Бугурусланского уезда Оренбургской губернии. Закончив три класса начальной школы, пошёл работать. Семья была большая - 9 человек. В 1935 году женился. Жили большой семьёй, вели хозяйство. Пока новая война не перевернула жизнь вверх ногами.

«Утрамбовывали прикладами»

22 июня 1941 года Алексей Горбунов вместе с другими мужчинами собрались в лес - заготавливать дрова. Но гонец привез весь о начале войны. 24 июня Алексея Горбунова отправили в Куйбышев для пополнения артиллеристского полка. «Меня зачислили связистом. 28 июня погрузили в эшелон и повезли в Белоруссию». Когда полк был полностью укомплектован, выдвинулись к Днепру.

Во время отступления нарвались на засаду, завязался бой. «Немецкий танк начал бить по колонне. Потом стали бить из миномётов». Под покровом ночи из ловушки удалось ускользнуть. Переправились через речку Сожь. Пытались уйти через болото и, выбравшись в мелколесье, оказались в «мешке». Запаса снарядов - только на одно орудие, на несколько залпов. И всё - отбиваться больше не чем.

Враг ответил сплошным огнём, так, что голову не поднять. «Мы лежали в траншее и там вспоминали Бога. Господи, спаси нас!».

31 августа 1941 года, остатки полка, в котором служил Алексей Горбунов, попали в плен. Погнали их в город Стародуб. «Здесь мы находились до 15 сентября. Потом нас погрузили в вагоны, по 100 человек, - рассказывает бывший узник концлагеря. - Ни сесть, ни лечь - набили как селёдок. Привезли нас в город Бобруйск. Согнали в какую-то яму, вокруг которой был земляной вал, метра четыре высотой. А поверху несколько рядов проволочного заграждения».

Выдали по буханке хлеба на каждые 10 человек. Местные жители старались помочь пленным - приносили яблоки, делились, чем могли. Тут Алексею пришлось расстаться со своими земляками. Только после войны они смогли узнать, что все трое выжили в этом аду.

В конце сентября 1941 года пленников повезли в Минск, где вагоны ещё уплотнили, а если люди не помещались - немцы «утрамбовывали» их прикладами. Поезд двинулся дальше - к западной границе Белоруссии.

В дороге случился инцидент - в двух вагонах пленные вырезали дырки в полу и на ходу пытались бежать. «Конвоиры заметили это и остановили поезд. Вывели остальных и расстреляли всех на месте. Нас же загнали в лагерь. Около 10 тысяч».

Еды на всех не хватало, случались драки за хлеб. Тогда немцы давали очередь из пулемётов по дерущимся. И так каждый раз - пока обед идёт, 10-15 человек расстреляют. В лагере появились людоеды - ели и мертвечину и живых. Покойников хоронили сотнями. «Он ещё живой, а с него снимали одежду и оставляли умирать». Однажды узники, которые вывозили трупы, рассказали, что подготовлено 10 могил, рассчитанных по 1000 человек.

«На волю. От смерти»

Алексей понял, что немцы решили расправиться со всеми пленными. «Назрело. Нужен план, чтоб вырваться на волю. От смерти. На восточной стороне стоял большой сарай, в конце которого была калитка. Охраняли его двое часовых. Решили, что выход только один - через этот сарай».

Вооружившись камнями в ночь с 14-го на 15-е октября, пленники приготовились к штурму. Прорываться пришлось сквозь пулемётные очереди. Алексей сделал рывок и проскочил к заветной калитке. Вместе с одним из заключённых рванули прочь от проклятого места. «Издали видели, как немцы осветили весь лагерь прожекторами и открыли огонь».

Передвигались безлюдными тропками вдоль реки, стараясь не попадаться на глаза полякам. Те вылавливали сбежавших, и передавали немцам. В одной из деревень постучались в дом, попросились на постой.

- Нельзя, молодцы, - запричитал хозяин. - У меня сосед - человек очень плохой. Опасно. И вы пропадёте, и я погибну.

Он накормил беглецов и подсказал где можно на время укрыться.

- В трёх километра есть хуторок, там через два дома от окраины человек живёт - он поможет, - посоветовал хозяин.

Там беглецов встретил мужчина. Пристально посмотрел на «гостей», пустил в дом. Накормил, уложил на печку спать, а утром на рассвете разбудил и отправил в баню, приготовил гостям гражданскую одежду. После бани постриг и побрил их. Тут пришла весть, что немцы облаву устроили - ловят сбежавших пленников. Беглецы спрятались в сарае, накрывшись сеном. Так пролежали они часа три. Позже хозяин пришёл за ними.

Немногословный спаситель позволил путникам провести у него ещё одну ночь. Утром, снабдив продуктами, проводил в дальнейшее путешествие.

В одной деревне сын бывшего председателя колхоза написал беглецам пропуск по-немецки. С этим пропуском дошли до Украины. Однажды остановили их на пропускном пункте, стали проверять документы. «Переводчица сидит и улыбается. Ну, всё, думаю, сейчас задержат нас. Но нет. Выписала она нам новые пропуска».

Алексей пытался пройти к линии фронта под Харьковом. Но пришлось осесть на время на одном из хуторов, чтоб переждать зиму. В марте 1942 снова нагрянули немцы. «Нас обули в ботинки на деревянной подошве. Привезли в 326 лагерь. Город не помню». Алексея и ещё порядка трёх сотен человек направили на работы в угольные шахты. «Хлеб давали раз в два дня. Съедали сразу - хранить нельзя было, иначе украдут. До следующей выдачи тянули на баланде».

В конце 1943 года Алексея и ещё несколько десятков пленных перебросили в Чехословакию. Заставили копать ямы для зенитных установок. Там проработали до апреля и снова решили пытаться бежать.

Заранее подготовили проходы в проволочных заграждениях, запаслись ломиком и одной апрельской ночью улизнули из лагеря. Добежали до берега Дуная, переправились на противоположную сторону. Заночевали в лесу, отойдя подальше от реки. Неделю скитались по чаще и наткнулись на местного жителя. Тот сказал, что сходит в деревню и принесёт им продуктов. Попросил залечь и ждать. Но привёл с собой немцев. Беглецов изловили и отправили назад, в лагерь. Там узники дожили до 1944 года. Потом их отправили в город Хассел, подсобными рабочими на завод.

Отмечали «во всю Ивановскую»