Корреспондент «АиФ Оренбург» разбирался в обстоятельствах судебного процесса над мастером-оружейником, которого судят за незаконный ремонт оружия и хранение боеприпасов.
Австрийский студент
Говорят, что во всём Приволжском округе нет такого мастера как Владимир Ткаченко. Ювелир и гравёр, любивший охоту и оружие, решил научиться изготавливать его сам. Для этого он отправился в старинный австрийский город Ферлах и поступил в университет на «оружейного мастера». За четыре года он полностью овладел ремеслом. Теорию он оттачивал во всемирно известной фирме Герберта Шайринга, среди клиентов которой бизнесмены и чиновники самого высокого уровня .
Утром Владимир Васильевич учился, днём работал, а по вечерам корпел над чертежами. Дипломную работу выполнял в стенах той же компании. Когда заказчик, крупный норвежский судостроитель, увидел своё ружьё (стоимостью 86 тыс. рублей - прим. авт.), то поцеловал оружие. Владимир Васильевич посчитал это европейским признанием. Он бы так и остался в Ферлахе у Шайринга, но это из-за особенностей налогового и пенсионного законодательства Австрии в итоге стало невозможным.
Так Ткаченко в 2014 году снова оказался в России. Владимира Васильевича пригласили работать оружейником в Московский стрелковый образовательный центр. Но, на его же несчастье, мастера переманили в Оренбург.
Художник не преступник
Вот, что рассказывает Владимир Ткаченко: «У меня состоялась двухчасовая беседа с генералом Романовым (бывший глава областного Управления МВД - прим. ред.). Меня убедили остаться здесь и обещали помочь устроиться на месте. Я бы мог отслеживать поток оружия в области. Мне назначили куратора из разрешительной системы».
Владимир Васильевич готовил документы для получения лицензии, но для этого нужны были деньги. Необходимо было арендовать и оборудовать помещение. Поэтому Ткаченко стал заниматься чисткой оружия и художественной реставрацией. К слову, только в июле 2016 года в ФЗ «Об оружии» внесли изменение, по которому художественная отделка также требует лицензирования деятельности.
Небольшая комната в подвальном помещении на Кобозева, 8 отделена тяжёлой дверью-решёткой. Внутри высокий массивный сейф. По периметру стены подпирают столы и полки, на них в идеальном порядке разложены или подвешены всевозможные инструменты: отвёртки, напильники - каждый предмет в десятках разновидностей преимущественно европейского производства. Здесь же и бормашина для гравирования, но Владимир Ткаченко, как правило, делает тонкую работу руками. Недавно, например, ему заказали розетку (декоративный элемент) для приклада.
Меньше чем за год он обустроил свою мастерскую и подготовил необходимые документы, но в январе 2016 года всего его планы обрушились. В тот день к нему явились несколько полицейских и ничего не объясняя, начали обыскивать комнату. Владимир Васильевич по их требованию открыл сейф, и сотрудники стали в беспорядке вытаскивать оттуда оружие. «Осмотр», так напоминавший обыск, затянулся… Нашли 20 патронов от карабина. Ткаченко перед отъездом заграницу продал оружие, а боеприпасы от него, по его словам, возможно, забыл сдать, как, впрочем, и потом он не вспомнил про их существование, перевозя со всем скарбом из Барнаула в Оренбург. На него завели уголовное дело по двум статьям: ст. 222 ч.1незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов и ст. 223 ч.1 - незаконные изготовление, переделка или ремонт огнестрельного оружия, его основных частей (за исключением огнестрельного оружия ограниченного поражения), а равно незаконное изготовление боеприпасов.
Те, кто приглашал мастера в Оренбург, не просьбы о помощи не откликнулись. Чем же в свою очередь руководствовались они двумя годами ранее?
«Одностороннее дело»?
Адвокат Эльдар Шарафутдинов объясняет ситуацию: «Вопрос о лицензии в ведомстве гражданского судопроизводства. Его обвиняют в ремонте оружия, но ремонт оружия не доказан экспертизой и эксперт на суде сам сказал, что его не было. А чисткой оружия может заниматься любой, никто этого не запрещает. Под ремонтом огнестрельного оружия, его основных частей понимается восстановление утраченных поражающих свойств оружия или комплектующих деталей к нему, чем не занимался Владимир Ткаченко. Однако на следствии нам так и не удалось донести дознавателю, что чистка и смазка ружья, не является составом преступления - ремонтом оружия. Защите не понятно, чем руководствовался прокурор, когда подписывал обвинительный акт по данному уголовному делу, так как процессуальных нарушений по нему очень много».
Например, в деле обыск помещения назван осмотром, указано два разных значения времени осмотра. Адвокат ходатайствовал о недопустимости приложения к делу одного из основных доказательств (рукописного протокола осмотра места происшествия), написанного нечитабельно. Суд, однако, по словам защитника, немотивированно в этом отказал. Шарафутдинов подал на действия председательствующего судьи жалобу в Квалификационную коллегию судей Оренбургской области, а на бездействие прокурора – в областную прокуратуру. Также Ткаченко рассказал о давлении на свидетелей со стороны дознавателя. Якобы одному из клиентов, находившемуся в плохом состоянии, дознаватель за слова о том, что Ткаченко ремонтировал оружие, она обещала вернуть его. Тот и сказал, что Ткаченко «постучал молоточком», а уже после, когда не получил обещанное, забрал слова обратно.
Шарафутдинов добавляет: «Мной был сделан вывод об односторонности ведения дела со стороны следствия, которое не могло адекватно рассказать, что же такого незаконного и опасного осуществлял Владимир Ткаченко, так как доказательств незаконных действий мне не было представлено отделом Дознания. Я только и слышал, что с судом и прокуратурой все обвинения «согласованы». Только через месяц после вступления в дело я смог получить первоначальные документы по нему и то только после подачи двух жалоб в суд на бездействия дознавателя.
Уголовное дело тянется уже 11 месяцев. При этом очевидно, что на Ткаченко нельзя «повесить» эту статью УК. Экспертиза показала отсутствие его вины.
Ткаченко негодует: «Вместо того, чтобы ограничивать бесконтрольный гаражный «процесс», мне не дают работать, а ведь я ни от кого не прятался. Мои руки нужны охотникам. Сами же полицаи приходят ко мне с просьбами, но я им отказываю».
Он надеется, что сможет выиграть это дело. Его уже ждут в другой стране с большими предложениями и хорошим заработком. В противном случае, Владимир Васильевич либо получил срок либо штраф, не сможет работать по профессии, будет обречён на нищету. Ему и сейчас трудно живётся. Параллельно всей этой заварухи у него началась онкология, и он перенёс операцию. Друзья дают деньги на лекарства и платят аренду. Вопрос с лицензированием тоже отодвинулся. Чем закончится эта история талантливого оружейника, пока только остаётся гадать. Судебный процесс ещё не закончен.
Не виновен. В Оренбурге оправдали оружейного мастера по одному из эпизодов 
Поможет ли навести порядок в области легализация огнестрельного оружия? 
В Оренбурге обжаловали приговор по делу оружейника 
В Оренбурге суд наказал парня за лжесвидетельство 
Главный судебный пристав области - о курьёзах и сложноcтях службы