Народный владыка. Всю человеческую боль он пропускал через сердце

На его долю пришлось ее восстановление. За время его архипастырства количество приходов выросло с 13 до 111. Владыка принимал активнейшее участие в общественной жизни и был награжден званием «Почетного гражданина Оренбурга». Корреспондент «АиФ Оренбург» вспоминает «народного владыку» по книге протоиерея Георгия Горлова «Митрополит Леонтий. Преклоняя колена сердца моего».

Не угодил уполномоченному

Перед глазами полный жизни, маленький владыка на крылечке простого деревянного домика по Пугачевской, 10. Кто бы и в какую погоду (будь зной, будь стужа) к нему не приходил, он всегда провожал его до самого крыльца и махал на прощание. В его тесном, заставленном журналами и книгами кабинете были и поэты, и рабочие, священнослужители и чиновники высокого ранга. Добрыми отношениями с ним дорожили Мстислав Ростропович, Виктор Черномырдин, его особенно уважали архиереи и патриарх Алексий, посетивший Оренбургский край в 1996 году (до этого побывал у нас будучи митрополитом в 1983 году). 

«Оренбуржцы помнят, как много народу бывало у него на приемах по вторникам и четвергам. Он был доступен и князьям мира сего, и любому рядовому мирянину. К нему приходили преступники, родственники самоубийц, покинутые жены и обманутые мужья. И всю эту человеческую боль и грязь он должен был пропускать через сердце. И - делал это. Радостные посещения бывали редко», - вспоминает о митрополите оренбургский писатель Владимир Одноралов. «Смысл своей земной жизни Владыка Леонтий видел в служении Богу и людям; с простыми прихожанами он делил горести и беды, наставлял, проповедовал, советовал…», - пишет протоиерей Георгий Горлов.

Владыка оказался в Оренбуржье в годы Хрущевских гонений на Церковь. Он как мог сохранял епархию. Сюда же прибыл из Новосибирска, где своей твердой позицией в отстаивании приходов от незаконного закрытия стал особенно неугоден уполномоченному по делам религий. До этого управлял Бобруйской епархией в Беларуси, откуда его также его выдавили в стремлении построить первую атеистическую республику в Союзе. Именно в Беларуси он вырос и стал пастырем.

«Ходячая энциклопедия»

Леонид Бондарь родился в 1913 году в местечке Меркине Трокского уезда Виленской губернии псаломщика Фаддея Константиновича и регента Елизаветы Осиповны. Отец (ставший впоследствии священником) учил, что человеку нужно быть мягче, деликатнее, быть интеллигентным, понимающим, стараться не обострять отношения. Эти качества помогут владыке и принесут плоды его трудам.    

Все, кто знал владыку, отмечали его ум и светлую память, называя «ходячей энциклопедией». Митрополит говорил на семи языках и наизусть знал Священное Писание Нового завета, мог цитировать слово в слово некоторых классиков отечественной и зарубежной литературы, чем вызывал восхищение у интеллигенции. Но владыка много трудился для этого. В пятом и шестом классе он ходил в школу за 15 километров, домой возвращался только на выходных. В 1935 году он закончил Виленскую семинарию, а в 1939 году - православный Богословский факультет Варшавского университета. В сентябре он собирался вернуться на кафедру преподавателем, но началась война. В доме священника-отца партизаны всегда могли найти приют, здесь для них с вечера варили картошку и щи, готовили овес для лошадей. 28 июня 1941 года немецкий патруль расстрелял возвращавшегося домой из Минска младшего брата Леонида - Евгения. А еще спустя время пострадал Леонид. Подвода, на которой он ехал, подорвалась на мине, и парень получил глазное ранение. Левый глаз не удалось спасти: «Я этого никогда никому не говорил. Но всегда делал вид, что я самый здоровый человек в мире, вижу как нужно. Но на всяких приемах сажусь с левой стороны, чтобы правым глазом была большая обзорность. Но я не унываю. В жизни все прекрасно, все чудесно», - рассказал как-то своим прихожанам владыка. В 1943 году он принял монашеский постриг с именем Леонтий. Смена государственного курса в отношении Церкви благодаря ее патриотической позиции привела к открытию храмов и семинарий. Митрополит Леонтий был инспектором Минской семинарии. Ученики вспоминают владыку как строгого, но доброго учителя. На проказы учеников он откликался незлобием. Однажды один шутник прибил к полу его калоши, что инспектор счёл за шутку. В другой раз шутка оказалась жестокой. В день экзаменов он получил срочный вызов домой – по болезни матери. Он тут же умчался в родное село, где на пороге его встретила здоровая мама, всё поняв, он сразу же поехал обратно, но  экзамены уже закончились.

«И на этот раз о. Леонтий ответил незлобием и прощением, оставив инцидент без последствий. Быть может, он полагал, что таким образом скорее вызовет раскаяние у тех, кто поступил дурно, чем достигнет этого путём расследований и наказаний? А быть может, он молился за своих обидчиков? Отец Леонтий пользовался большой любовью и популярностью среди учащихся, и только ощущение его доброты и незлобия позволяло некоторым воспитанникам совершать «шутки» подобного рода, - пишет ученик владыки, профессор Минской Духовной Академии Виталий Кириллович Антоник. - Спустя годы он помнил не только фамилии учащихся, но многих величал по имени-отчеству».

 В1956 году архимандрит Леонтий стал епископом Бобруйским, викарием Минской епархии.

Не говорил «я»

«Владыка Леонтий приехал в Оренбург как раз под Троицу. Первая его служба запомнилась нам особенно. Сразу же удивило то, что все молитвы он читал на память, - вспоминал ныне покойный протоиерей Иоанн Осипов, клирик Никольского кафедрального собора.  - А читал он их тоже особенно, даже как-то пламенно. Владыка как будто воочию разговаривал с Богом, как будто он стоял непосредственно перед Ним Самим».

«Он был ходячей энциклопедией. При вечернем богослужении и на Литургии чаще всего обходились без книги и книгодержца, поскольку знал всю службу наизусть. Познакомившись с кем-нибудь однажды, он запоминал облик, имя-отчество, профессию нового знакомца навсегда. Это свойство он сохранил до последнего вздоха. У всех обращавшихся к нему за благословением незнакомцев он спрашивал имя. Потом записывал имена в блокнот-синодик и прочитывал их во время богослужения. Таких синодиков у него накопилось множество, и он раздавал их священникам для прочтения в алтаре. После его кончины они были розданы священнослужителям и читаются поныне, - рассказывал протодьякон Владимир Мощенко, клирик Никольского кафедрального собора. - Владыка Леонтий был тактичным и скромным человеком. Избегал местоимения «я», старался никого не осуждать. А если приходилось отругать провинившегося коллегу, то обычно отчитывал как бы кого-то другого, в пространство, не глядя в лицо провинившемуся. С самыми разными людьми при случайной встрече на приеме в епархии или в общественном месте он беседовал просто, как с равными, так что собеседник забывал, что перед ним - глава епархии».

Владыка очаровывал окружающих людей. Мирный характер позволял достигать успеха в делах. Когда он приехал в Оренбуржье, здесь оставалось всего 13 приходов. За годы служения их число выросло до 111. Он благословил открытие Андреевского монастыря.

«Многие мероприятия, которые мы проводили, не обходились без его выступлений и проповедей, к которым он тщательно готовился, а потом буквально завораживал внимание горожан своим ораторским и человеческим талантом. Помню, в воскресенье идут выборы, а явка избирателей невелика. Мы попросили Владыку выступить по телевидению и призвать людей голосовать, что он и сделал. Явка была обеспечена.За активное участие в социальной и культурной деятельности на благо Оренбурга горсовет присвоил Владыке звание почётного гражданина города»», - вспоминал мэр Оренбурга с 1993-2000 год Геннадий Павлович Донковцев.    

Владыка был награжден высшими орденами Церкви. Это был старейший архипастырь РПЦ. Владыка отошел ко Господу 24 января 1999 года, когда ему было 86 лет. Он скрывал от людей, что тяжко болен, не оставлял дел до последнего.

«Часа два я простоял у постели умирающего. Одним из последних его обращений к собравшимся было: «Я прошу вас – верьте в Бога! Идите по этому пути… Не давайте никому обижать святую Церковь!», - вспоминает бывший заместитель главы администрации Оренбургской области Вадим Николаевич Рагузин. А премьеру Виктору Степановичу Черномырдину, умирая, в больничной палате говорил, что на пути к выздоровлению. «Как только выйдем, сразу вперёд, только вперёд. Становится на ноги надо». Он торопился сказать о главном - о будущем России. «Он хорошо понимал, что невозможно вести вперёд страну, лишённую политического руководства», писал журналист Павел Георгиевич Рыков.

Протоиерей Георгий Горлов писал: «Кончина архипастыря больно ударила по каждому сердцу - три дня нескончаемым потоком шли люди в Никольский кафедральный собор, чтобы проститься со своим духовным наставником, по-настоящему великим человеком, утверждающим добро и мир, на Оренбургской земле, заслужившим глубокое уважение не только у православных христиан, но и у всех оренбуржцев». Тело Владыки положили под мраморным надгробием в Никольском кафедральном соборе, где он служил 35 лет. Он словно стал хранителем и заступником нашего края.