Война, изменившая карту Европы. Чем жил Оренбург в Первую мировую войну

Итогом мировой войны 1914-1918 годов стал распад четырех империй Российской, Германской, Австро-Венгерской и Османской, а также кардинальное изменение карты Европы. День, когда было объявлено о прекращении боевых действий между странами Антанты и Тройственного союза в «11-ом часу 11-го дня 11-го месяца», является днем памяти воинов, павших в 1914 – 1918 гг.

О том, как во время этой войны жили люди в такой глубинке, как Оренбургская губерния, можно узнать из архивных документов, а разобраться в них корреспонденту «АиФ Оренбург» помог начальник отдела публикации и научного использования документов Государственного архива Оренбургской области Сергей Четвериков.

Российская империя вступила в войну 1 августа 1914 г. На волне патриотического подъема редакция «Оренбургской газеты» выступила с предложением переименовать город, так как «Оренбург – имеет имя, сложенное из турецкого «Ор» (линия) и немецкого «Бург» (город). Река Орь, на которой наш город был первоначально построен, еще в древние времена могла служить границей между турецкими и чудскими племенами, а после между киргизами и башкирами». По мнению редакции, более уместно было бы «русское, полное смысла, звучное название «Граньгород» или «Граньград».

В Казанском кафедральном соборе Оренбурга был отслужен молебен «о даровании Русской Державе победы против врагов, дерзко поднявших руку на Русского Царя и Святую Русь». На нем присутствовали все высшие чины гражданских ведомств, управлений и канцелярий во главе с Оренбургским вице-губернатором бароном Д.О. Тизенгаузеном.

«Служить верно, и нелицемерно»

Документы, хранящиеся в Государственном архиве Оренбургской области, свидетельствуют, что за годы Первой мировой войны из Оренбургской губернии в действующую армию были призваны 162 тысячи человек. В 1914 г. мобилизация проходила «в большом порядке, недоборов не было, а всюду заметен излишек в добровольцах … призывные вели себя безупречно, настроение было бодрое и преступность упала до нуля».

Для размещения прибывавших в Оренбург войсковых частей в августе 1914 г. были закрыты все приходские начальные школы, церковно-приходские школы, городские четырехклассные училища, железнодорожное училище, торговая школа, половина духовного училища, медресе Хусаинова. В сентябре – духовная семинария и киргизская учительская школа. В освободившихся от парт помещениях были установлены койки для нижних чинов. Занятия у учеников старших классов возобновились в сентябре 1915 г.

В городе были расквартированы 104-й и 105-й запасные батальоны, четыре дружины ратников народного ополчения, первая запасная Оренбургская казачья сотня, ветеринарно-фельдшерская школа, школа прапорщиков. К концу 1915 г. общая численность расквартированных войск достигла 17 тысяч человек, что составляло 1/6 часть от довоенного населения. Солдаты размещались на постой в построенных городскими властями бараках, трактирах, помещении Народного дома (театра), домах горожан; офицеры – в гостиницах и на постоялых дворах. Оренбург был наводнен военными.

«Помогать увечным и больным воинам»

С началом войны в Оренбурге был открыт окружной эвакуационный пункт, в задачи которого входило распределение эвакуированных раненых воинов по больницам и госпиталям губернии. Первые партии раненых, «самоотверженно исполнивших свой долг», встречались с «горячей сердечностью». По приказу Оренбургского губернатора Н.А. Сухомлинова, по обеим сторонам улицы на всем пути следования «увечных воинов» от вокзала в лечебные заведения в почетном карауле расставлялись с оружием в руках военнослужащие, свободные от служебных нарядов.

В 1915 г. в г. Оренбурге действовали 42 лазарета, способные принять на излечение 2494 раненных.

Наряду с правительственными учреждениями врачебную помощь раненым воинам оказывали лазареты, открытые на средства Красного Креста, различных общественных организаций и частных лиц. Например, в феврале 1917 г. лазарету, располагавшемуся на втором этаже дома купцов братьев Федора, Павла и Якова Серяковых, было присвоено имя Великой княжны Анастасии Николаевны. В помещение вел отдельный вход со двора. Лазарет состоял из «высоких, больших, светлых четырёх палат», в которых находились 20 коек, отдельной столовой, общего коридора в середине между палатами, перевязочной комнаты, помещения для сестер милосердия, ванной комнаты, теплой уборной и кухни. Питание солдат оценивалось как «хорошее и вполне достаточное». Заведовали лазаретом врач и сестра милосердия. С начала войны до 1 февраля 1917 г. в лазарет братьев Серяковых поступили на излечение 379 человек.

«Относится к врагам гуманно»

В августе 1914 г. все германские и австрийские подданные мужского пола в возрасте от 18 до 45 лет, проживавшие в Российской империи, способные носить оружие, были признаны военнопленными. Они подлежали немедленному аресту и передаче в ведение военного начальства. Пленным запрещалось собираться в общественных местах в группы, больше трех человек; разговаривать в публичных местах между собой на немецком языке; посещать клубы, рестораны, кофейни, чайные, театры, кинематограф и другие увеселительные места; выходить на улицу после шести часов вечера. За германскими и австрийскими подданными, признанными благонадёжными, устанавливался полицейский надзор.

Первый эшелон с военнопленными в количестве 500 человек прибыл в Оренбург уже 3 августа 1914 г. В сентябре того же года оренбургский вице-губернатор Л.А. Пушкин посетил Меновой двор, на территории которого, в двух одноэтажных постройках были размещены пленные. Из его доклада следует, что в первом здании германские и австрийские подданные «содержались в помещениях размерами 6 – 8 шагов в ширину и до 10 шагов в длину, сообщавшимися между собой боковыми проходами. Почти все эти помещения не имели окон и дверей, не были приспособлены к зимнему времени». Военнопленные спали на земле и соломе, не имели не только второй или верхней одежды и обуви, но даже и запасного белья, «кроме ужасно грязного нательного». Вследствие невозможности постирать белье у большинства завелись насекомые. Раненых не перевязывали в течение 3-13 дней, «имеющиеся на них перевязки были до того грязны, что могли служить причиной заражения ран». Из 614 военнопленных большинство составляли славяне: поляки, словаки, русины, хорошо понимающие русский язык. Многие из них хорошо говорили по-русски.

Во втором здании, оборудованном тремя рядами нар (верхний из которых располагался на высоте 5,5 метров), находились 800 человек.

Пленные прибывали в Оренбург почти без документов, «так как списки не соответствовали ни по фамилиям, ни даже по общему количеству прибывших». Регистрация велась по прибытии и на основании

Чтобы предотвратить заболевания, которые могли перейти от пленных с Менового двора на городское население, в сентябре 1914 г. городской думой было принято решение построить баню с предбанником, как для мытья пленных, так и для стирки их белья, и дезинфекционную камеру для обработки формалином их одежды.

По итогам визита вице-губернатора, на Меновой двор был направлен отряд Красного Креста с врачом «для ежедневных перевязок». Лицам православного, католического и лютеранского духовенства разрешалось посещать пленных для частного богослужения. Всего в Оренбурге одновременно находилось около 2000 военнопленных, охрану которых осуществлял караул в 100 человек.

«Таким образом, для Оренбурга в годы Первой мировой войны характерна невиданная ранее скученность населения, возникшая в результате наплыва более 15 тысяч беженцев, около 20 тысяч военнослужащих и двух тысяч пленных, - рассказывает Сергей Четвериков. - В 1914 – 1916 гг. население города увеличилось в полтора раза, достигнув 150 тысяч человек, что привело к острому дефициту жилья, топлива, продовольствия и одежды».

Памятник оренбуржцам-героям Первой мировой войны появился в областном центре в год столетия начала войны. Он расположен в сквере около Никольского кафедрального собора на улице Чкалова.