Елена Морунова трудится вторым фельдшером в реанимационной бригаде. Она рассказала корреспонденту «АиФ Оренбург», как спасала и «хоронила» и чем отличаются пациенты в селе и в областном центре.
«Больно, когда молодые умирают»
Людмила Максимова, «АиФ Оренбург»: Елена Викторовна, вы столько лет трудитесь на «скорой», много видели, ко многому привыкли. Сейчас уже легче, чем в первые годы работы?
Елена Морунова: Проводить по две-три реанимации за смену очень тяжело и морально, и физически. Наверное, с возрастом моральный аспект становится более важен, чем физический.
По первой молодые безбашенные и не осознают, что могут повлечь за собой те или иные неоправданно смелые действия. А я уже нахлебалась и видела, что может быть. С возрастом вообще осторожничаешь. У некоторых происходит выгорание. Многие ушли из-за этого.
Не все выдерживают нагрузки. Особенно, когда фельдшер трудится на бригаде один. Ведь машина приходит на дежурство пустая: её нужно загрузить аппуратурой, а в конце смены разгрузить. Девочки, которые недавно пришли, ещё не осознают всей тяжести происходящего. Скорая помощь для нас - это убийство своего здоровья, в частности, женского. Помню сотрудниц, которые не могли стать мамами. В холодной машине легко получить воспаление. Посмотрите, у нас один молодняк работает, таких, как я, по пальцам можно пересчитать. У меня самой уже артроз коленных суставов, который не лечится. Носишь больных, аппаратуру, в машине вибрация, в итоге у всех позвоночники болят, заработали грыжи.

Бывает, нужно нести тяжелобольного. Хозяева квартиры спрашивают: «Кого мы здесь позовём?». Это в 16-этажном доме. «Мы вообще здесь никого не знаем». «А я знаю». Я выхожу на дорогу искать людей. Кстати, очень редко отказывают. Фельдшер, врач, помощники несут больного, аппаратуру-то принесли втроём, а уносить мне одной. Я стала замечать, что я тяжести не замечаю, просто в лифт войти не могу, - смеётся.
- Но всё же тяжелей морально. Особенно, когда больного хоронишь. Ну, всё ты сделал, а он… Особенно больно, когда молодые умирают. А если дети, страшно тяжело.
«Его крик полгода стоял у меня в ушах»
- Тяжело смириться, когда не получается спасти жизнь?
- Всё притупляется. Конечно, ты не будешь рыдать. Это вообще не уместно. Но всё-равно отпечаток накладывается. У меня случай был в Павловке. Я «похоронила» мужчину. Ему 53 года было. Сынок 9 лет остался. Вызывали на потерю сознания. Мужчина не пил, не курил. Попарился в бане - инфаркт. Всё сделала, а он угасает, все наши телодвижения без эффекта. Останавливается сердце, мы его на пол, благо родственница была по образованию фельдшер. У меня наверное три пота сошло. Реанимировали его. Но, видно, пациенту суждено было умереть. И когда до тела допустили этого мальчика, он так закричал, что его крик полгода стоял у меня в ушах. Знаете, как было тяжело? Я плакала после этого вызова. Потом ко мне подошла бабушка, взяла за руки и сказала: «Спасибо вам большое. Я знаю, что вы сделали всё». Меня мурашки продрали.
Вообще, конечно, доктора наши волшебники. Когда ты «запускаешь» больного, и он открывает глаза, это такое счастье, чудо. Его трудно описать словами. В душе солнышко горит. Но всё-таки говорят, у каждого свой срок на земле. Однажды мы шесть раз человека реанимировали, и потом после нас уже в больнице у него 15 раз останавливалось сердце, но он выжил. Правда, если человеку пора, это не отвратимо, как бы мы ни старались. Однажды мой доктор с пациентом, которого вывели из клинической смерти, застряли в лифте на первом этаже. Лифтёры не ехали. Я была снаружи, чем мы только с родными больного не пытались открыть двери. В ход шли и молотки, и топоры. Через 20 минут лифт каким-то чудом открылся. Мы должны были с проспекта Гагарина отвезти больного в первую горбольницу. В итоге, в дороге он снова дал остановку сердца. Наши действия оказались безуспешными.
- Работникам «скорой» нужно быть специалистом во всём?
- Фельдшер скорой помощи должен знать все специальности. Болит у пациента живот, надо отвезти к гинекологу или к хирургу? Бывает, нужно немедленно поставить диагноз. Если фельдшер один в бригаде, ему за 39 минут нужно осмотреть больного, оказать ему помощь, карточку оформить и, возможно, отвезти пациента в лечебное учреждение. За грязь в карточке наказывает соцстрах. Как говорится в анекдоте: фельдшер - это выдумка министерства здравоохранения, платят как санитарам, а спрашивают как с врачей. Фельдшерский труд очень тяжек. Зарплату, как я говорю, платят хорошую, но маленькую, мы вырабатываем на 300 процентов. Недавно нам впервые за шесть лет повысили зарплату.
Но на селе ещё тяжелей. Медицина там в развалинах. На Оренбургский район всего 11-12 фельдшерских бригад и две врачебных (при этом одна из них работает не полные сутки).
«До схваток не знала, что рожает»
- В селе не скучно? Наверное, в пациентах одни бабушки с давлением?
- У фельдшера грандиозная ответственность. Если в городе девочки любого тяжёлого больного при наличии помощников могут довезти до ближайшего стационара за 10-15 минут, то там транспортировка тяжёлых больных, конечно, проходит в разы дольше. Сердце в пятки уходит. Знаете, как страшно. Можно в принципе вызвать на себя врачебную бригаду, но быстрее самим доехать. И девочки вывозят всё сами: и аппаратуру и больного на себе. Водитель помогает.
На селе у меня было много реанимационных вызовов: ножевые, огнестрельные ранения (довозила их до больницы), я два раза, считай на ходу, «рожала» в машине. Один раз летом, а другой в марте в мороз. В этот второй раз мамочка до самых схваток не знала, что беременна и жаловалась на боль в животе. Повезли её в перинатальный центр. Ехать около 35 км. Только выехали из Дедуровки на трассу, а она говорит: «У меня там что-то лезет». Останавливаю машину. 35 градусов мороза. 8 марта. Голова вышла в «плёнке» да ещё с двойным обвитием пуповины. Сложный случай. И никак не синимается пуповина. Меня такой ужас охватил. Рубашку разрезала сначала, затем и пуповину, иначе ребёнок мог удушиться. Достала ребёночка – мальчик. Я его завернули в пелёнки, телогрейкой своей накрыла, села у печки и прижала к груди. Так и доехали. Такой хорошенький мальчишка, но она его оставила в роддоме.
В городе сложно работать, а в селе еще сложней. Я просто восхищаюсь сельскими фельдшерами, потому что сама были в их шкуре. Ну, вы представьте, село, петухи поют, а у меня дедушка на руках с геморроидальным кровотечением. Ему в Оренбургской медицинской частной организации без операции, мазью, лечили геморрой. И ни у одного его было после этой помощи кровотечение. Так вот, с него хлещет, давление низкое, у него голова кружится. Я стучусь по домам, но все спят, еще даже коров не выгоняли. Взяли с водителем под руки и повели в машину.
Я 10 работала в фельдшерской бригаде при Нижнепавловской амбулатории. Год назад уволилась. Было время, я работала в трёх местах, трое суток на ногах, а четвёртые - отдыхаю. Деньги нужны были. На одну зарплату не жили никогда. Это противоестественно. На 20 тыс. прокорми семью, оденься, обуйся.
Я проработала больше 20 лет, но у меня пенсия 9400, и то выбитая через суд. Дело в том, что медработникам положена льготная пенсия. На реанимации год считают за год и шесть месяцев, но фельдшерам начисляют всего за один год, поэтому приходится обращаться в суд. Об уходе на пенсию речи не может быть. Как на неё жить? Да и скучно.
Водители вручную «распинывают» машины
- Как складываются отношения с пациентами?
- Мы раньше лечили, а сейчас оказываем помощь, как служба быта: подстричь, побрить, покрасить. Выросло несколько поколений людей, у которых отношение абсолютно другое, чем у советских людей. А помните нагремевший случай, когда наш фельдшер-девушка тащила больного за воротник? Есть такой способ волочения. Только никто об этом не сказал. Все плюнули и начали обсуждать, как, мол, могли?
Мы только слышим и видим: «Вы должны, вы обязаны», «Быстро обслужите - сопли подотрите». Я очень скучаю по селу. Менталитет у сельских людей другой. Люди там человечнее что ли. Скучаю по своим бабусенькам безумно. Это другой мир.
Надо сказать, что Нижняя Павловка - казачья станица, и там испокон веков культ родителей. За все время работы я видела только двух неопрятных бабушек, и то они откуда-то приехали в село, и родных поблизости не было. У всех остальных в домах убрано, сами чистенькие. Если бабушка плохо ухожена, это ведь позор родным будет, а позора они боятся. Чего про город уже не скажешь.
- Как удается, несмотря на хамское отношение, нормально работать и находиться над ситуацией?
- Надо абстрагироваться. Вообще большой талант изменить отношение пациента. Бывает, человек заранее враждебно к тебе настроен: «А вот узнайте что со мной, и вообще вам деньги платят, а вы тут на машинах катаетесь». Ты за каких-то 20 минут «переобуваешь» его полностью, и после того, как ты оказал ему помощь, человек тебе искренне говорит «спасибо».
Наверное, людей озлобили жизнь и ежедневная борьба за кусок хлеба. Мало очень позитива.
- Недавно «скорая» перевернулась после столкновения с автомобилем, не уступившим ей дорогу. Часто сталкиваетесь с таким отношением на дороге?
- Сегодня этика страдает… И здесь некоторые люди и показывают свое отношение к нам, да и вообще ко всем. Были такие моменты, когда везешь больного с аппаратом ИВЛ (искусственной вентиляции легких), а нам дорогу не уступают. Наши водители ругаются, иногда выходят и вручную «распинывают» машины. Или на сложное ДТП едешь, где пострадавшие зажаты, а там затор и проехать нельзя.
Я на дежурствах за эти годы три раза попадала в аварию. Движение стало очень интенсивным.
Кстати, интересен один факт, даже если мы едем по главной с мигалками, звуковым сигналом и проезжаем на мигающий светофор, и происходит авария, все равно виноватым оказывается водитель скорой помощи. Хоть мы и торопимся во благо больного.
- Вы никогда не думали, что можете уйти со скорой помощи?
- Был такой период. Нашу детскую реанимационную бригаду реорганизовали. Была настоящая депрессия. Бригада существовала 12 лет. Я ее вот этими руками создавала. Тогда мы собирали всю аппаратуру по крошечкам. Врачи были замечательные, друг другу доверяли. И в одночасье все закончилось. Нас стали гонять с дежурными машинами. Раз пять за день автомобиль меняла, т.е. его нужно было загрузить и выгрузить. Сложно очень было. У меня есть корочка медсестры-анестезиста, думала, устроиться в больницу. У них не то, что у нас работа. Чисто все, стерильно. Но зарплата тогда у них очень маленькая была. Я села и подумала, ведь я люблю свою работу, куда я пойду. А потом начала еще работать в селе. Так лучше, не нужно ныть. Солнышко светит, ножки пока ходят, будем работать.
Правила комментирования
Эти несложные правила помогут Вам получать удовольствие от общения на нашем сайте!
Для того, чтобы посещение нашего сайта и впредь оставалось для Вас приятным, просим неукоснительно соблюдать правила для комментариев:
Сообщение не должно содержать более 2500 знаков (с пробелами)
Языком общения на сайте АиФ является русский язык. В обсуждении Вы можете использовать другие языки, только если уверены, что читатели смогут Вас правильно понять.
В комментариях запрещаются выражения, содержащие ненормативную лексику, унижающие человеческое достоинство, разжигающие межнациональную рознь.
Запрещаются спам, а также реклама любых товаров и услуг, иных ресурсов, СМИ или событий, не относящихся к контексту обсуждения статьи.
Не приветствуются сообщения, не относящиеся к содержанию статьи или к контексту обсуждения.
Давайте будем уважать друг друга и сайт, на который Вы и другие читатели приходят пообщаться и высказать свои мысли. Администрация сайта оставляет за собой право удалять комментарии или часть комментариев, если они не соответствуют данным требованиям.
Редакция оставляет за собой право публикации отдельных комментариев в бумажной версии издания или в виде отдельной статьи на сайте www.aif.ru.
Если у Вас есть вопрос или предложение, отправьте сообщение для администрации сайта.
Закрыть