Деньги, как известно, не пахнут. Хотя в последнее время способы, которые «благотворители» выбирают для сбора средств, причем неважно на что, вызывают порой недоумение, а порой попросту возмущение.
По роду своей работы я каждый день общаюсь с огромным количеством людей, с некоторыми из них мы просто здороваемся, некоторые стали хорошими знакомыми, некоторые – добрыми друзьями. Я знаю, что многие из них занимаются благотворительностью просто так, что называется «без шума и пыли», и когда прошу их рассказать об этом, почти всегда говорят одну фразу: «Аня, это не для печати».
Помощь – как молитва. Никто не молится на камеру. Не признается в грехах перед диктофоном и под вспышки фотоаппаратов. Не просит громко, на всю площадь, здоровья для больной матери или вразумления непослушных детей. Мы зажигаем свечи возле икон не для того, чтобы показать миру, как это правильно надо делать.
Представляете, до какого отчаяния дошла мама, чтобы вслух признаться в том, что ей нужна помощь?! Что ее ребенок – не такой, как другие: не может радостно резвиться во дворе, она не может перед подружками и коллегами похвастаться его успехами в детском саду или школе, и все потому, что ее ребенок болен, порой самой страшной болезнью, съедающей маленький организм каждую секунду, отнимая минуты, часы, дни, годы.
И вот мама в отчаянье идет к депутату, чиновнику, бизнесмену, в благотворительный фонд и, преодолевая стыд, просит, просит не для себя, для ребенка…
Кто-то, конечно, отказывает, а многие просто, тихо, без помпы, дают сколько могут, договариваются там, где могут. Мама потом ставит за этого человека в церкви свечку, возможно, не за одного, а за десятки людей, которые ей помогли в самой страшной беде.
А теперь посмотрим на это с другой стороны – со стороны человека дающего. Как много таких, кто стесняется признаться, что помогает детским домам или старикам, или больным детям. Как много тех, кто просто, увидев призыв на сайте, в газете или на ТВ, перечисляет деньги, никому об этом не говоря, порой даже самым близким.
Потому что помощь не нуждается в громких аплодисментах, ее оказывают не в надежде на овации и признания, а просто потому, что она нужна, а ты можешь помочь.
Есть еще один вид помощи – подарить школе телевизор, спортинвентарь или свозить бабушек в паломничество по святым местам – вот это нормальный, господа чиновники и депутаты, способ пиара, в том числе и самопиара. Вот здесь уместны и статьи в газетах, и телесюжеты, а все потому, что это связано с радостью, не с горем.
И не надо меня обвинять в том, что и здесь помощь и там помощь. Для меня это совсем разные вещи.
Другой разговор, что о горе не должны молчать журналисты, именно наша помощь в виде статей и телесюжетов должна быть громкой и очень громкой. Но рассказывать мы должны о самой проблеме, о необходимости этой самой помощи, а не о том, что господин Н. потратил «кровно заработанные» 30-50 тысяч рублей из его миллионов на помощь бедному больному ребенку.
Хотя я могу принять сюжеты о благотворительности с указанием самих благодетелей в виде рассказа о проблеме, путях его решения в качестве позитивного примера для подражания.
Но когда это все это превращается в бред сумасшедшего…Нет уж, увольте!
А теперь, собственно, об информационном поводе, заставившем меня писать эту статью. Итак, Ice bucket challenge докатился, точнее «долился» до Оренбурга. И давно уже все забыли, откуда это пошло, зачем и каковы условия акции.
Позволю напомнить. Автором акции и «нулевым пациентом» вирусного флеш-моба Ice bucket challenge стал американец Пит Фрейтс. На пике бейсбольной карьеры Пит заболел, диагноз оказался страшным: болезнь Лу Герига или боковой амиотрофический склероз (генная мутация клеток, которая приводит к полному параличу).
И тогда Пит придумал некую простую игру, чтобы напомнить людям о взаимопомощи. Человек получает вызов пройти испытание. Выхода два: выйти сухим из воды и выписать фонду поддержки чек на 100 долларов или же «подмочить репутацию». В этом случае участник жертвует всего десять долларов. Обязательное условие состоит в том, что эстафету нужно передать желательно троим. Если кто-то и откажется, то цепочка добра не прервется.
Вот такая акция.
Что же произошло через некоторое время?!
Условия акции забываются, мания обливания приобретает масштабы пандемии, вовлекаются все новые и новые участники, причем главным оказывается не сами правила игры, а процесс обливания, чем креативнее, тем лучше.
В итоге, извините, все, кто облился, оказываются по сути дела «людьми с подмоченной репутацией», речь уже не идет о разнице суммы 10-100 долларов, речь идет о «слабо – не слабо».
Это некая дуэль, причем дуэль, участники которой зачастую просто не предупреждают друг друга. Ну, скажите мне, пожалуйста, изменится ли ваше отношение к человеку, если вы ему позвоните перед тем, как кинуть вызов и предупредите его?! Ну, скажет вам человек: «Деньги с удовольствием перечислю, но обливаться не буду!», вы что - хуже к нему будете относиться?! Или вы изначально относитесь к нему не очень хорошо и просто хотите поставить его в неловкое положение?! Так это тем более со святой целью благотворительности не имеет ничего общего!
Иванов бросил вызов Петрову. Петров – Васечкину. Васечкин набрался храбрости и вызвал в ряды благотворителей депутата и крутого чиновника. Чиновник - бизнесмена. Бизнесмен – шоумена. Порочный круг без начала, (точнее никто не помнит, с чего все началось) и без конца! Театр абсурда начинает работать без выходных и перерывов на обед. Одно представление тут же сменяет другое. А за кулисами стоят те самые - дети, которым так нужна помощь. Они ждут, когда мелочь из зала полетит на сцену, чтобы в моменты коротких передышек, когда артисты будут раздавать автографы, принимать поздравления и расставлять цветы по вазам, они смогут собрать их с пола. Вам не кажется, что все не так должно происходить? Что благотворительность не нуждается в «вызовах»? Что это оскорбляет саму суть? Тебе бросили вызов. Ты не можешь отказаться. Вернее, конечно, можешь… но все будут показывать пальцем. Ты же не «водой отказался обливаться», ты «детям отказался помочь». Сегодня добровольно - принудительная благотворительность. А завтра что? Нас так же вот заставят любить? Помогать старикам? Бедным?
Справедливости ради, я знаю многих из тех людей, кому бросили вызов, и кто вынужден был согласиться, дабы не оказаться в категории «ему слабо». Они действительно помогают детям и старикам, причем тихо, без пышных акций и речей. И тут, невзирая на здравый смысл, не смогли громко сказать «нет», потому что злые голоса тут же начнут шептать: «он отказался, он слабак, ему денег жалко!», и ведь не жалко денег, тем более на спасение маленькой больной девочки. Но сама ситуация все равно абсурдна!
Я разговаривала с «зачинщиками» этой акции здесь в Оренбурге, и мне было сказано следующее: «Аня, на сайте информация об этой девочке висела долгое время безрезультатно, а тут вот деньги хоть пошли!».
Может быть, все может быть…Может быть, надо кричать громче и больше делать выжимающих слезы материалов, просто потоком ставить их в эфиры телеканалов, в новостные ленты сайтов и на страницы газет?!
На федеральном сайте «Аргументов и фактов» есть многолетняя акция АиФ – Доброе сердце и работает она уже много лет, и не светятся там чиновники и депутаты, а просто люди помогают людям.
И это главное.
Пора в кровать: как приучить себя ложиться спать вовремя 
Новому будет сложнее. В Оренбурге заканчивается «эпоха Мищерякова» 
Они вырвались из пылающих огнём Сирии и Украины и нашли приют в Оренбурге 
АиФ Оренбург поздравляет всех оренбуржцев с Новым годом! 
Евгения ЧЕРНОВА: Весеннее настроение под аккорды рок-н-ролла