Оренбургское здравоохранение опять под прицелом пристального внимания общественности. На этот раз скандал разразился в службе экстренной медицинской помощи, в разрешение которого пришлось лично вмешаться областному министру здравоохранения Тамаре СЕМИВЕЛИЧЕНКО.
46 работников подстанции «Скорой помощи» в Степном посёлке (на улице Брестской) написали коллективное заявление о грубейших нарушениях их прав, некорректном начислении заработной платы и драконовских штрафах за малейшие провинности. Бумага была оправлена в администрацию президента страны Владимира ПУТИНА и министру здравоохранения России Веронике СКВОРЦОВОЙ. В итоге своего поста лишился главный врач «Скорой помощи» Александр БОЕВ, а областные чиновники признались, что действительно «проглядели» некоторые нарушения Трудового кодекса в части медицинского и технического персонала оренбургской «неотложки».
Точка кипения
До недавнего времени служба оренбургской «неотложки» была одной из самых спокойных и стабильных в системе Минздрава региона. Вспышки социального недовольства периодически случались в районных лечебных учреждениях, жалобы на мизерную зарплату и переработки тоже приходили к чиновникам от медицины, но шли они, опять-таки, из поликлиник и стационаров, а не от «врачей на колёсах». Считалось, что на «скорой» и график работы посвободнее (сутки через трое), и оклады побольше - как-никак, ночные коэффициенты должны давать солидный «плюс».
Именно поэтому настоящим громом среди ясного неба стало ЧП на подстанции «Степная», разразившееся вечером 15 января этого и едва не закончившееся трагедией. Тогда один из водителей, недовольный начисленной за минувший месяц зарплатой, приехал на рабочее место с канистрой бензина, облил им две двери и угрожал поджечь здание. Его пытались остановить коллеги, в итоге бензин попал на лицо женщине - врачу смены. Она в итоге получила химический ожог глаза, к счастью, неопасный.
«Точкой кипения», толкнувшей водителя (его имя не разглашается, пока идёт следствие по этому ЧП), стал зарплатный «квиток» за декабрь. Согласно ему, на руки сотруднику станции причиталось… 8 тысяч рублей. Между тем сам водитель рассчитывал получить минимум в четыре раза больше. Для этого он специально в декабре брал дополнительные смены, работал в бригаде «за двоих», помогая фельдшеру, выматывался в сложнейшие предновогодние дни и ночи, когда по понятным причинам число вызовов вырастает в разы. Тем самым водитель пытался помочь семье, заработав побольше. Однако на практике получил пшик.
На «поджигателя» было заведено уголовное дело, и вскоре он сам явился с повинной в полицию, извинился перед коллегами за такой эмоциональный срыв. Сейчас идёт следствие, впереди суд и наказание, о ходе процесса мы обязательно расскажем в следующих номерах «АиФ в Оренбуржье». Однако как показало дальнейшее развитие событий, «жертва» потерявшего терпение водителя оказалась не напрасной. На работу конкретно этой подстанции и всей службы неотложки пристальное внимание обратила прокуратура Оренбурга, трудовая инспекция, профсоюзы и городской Центр занятости. По результатам её проверки были вскрыты значительные нарушения трудового законодательства. А Тамара Семивеличенко лично встретилась с работниками «Степной», пытаясь найти выход из ситуации с накопившимися годами обидами.
Трудности перехода
Редакции «АиФ в Оренбуржье» из собственных источников стали известны подробности встречи министра и трудового коллектива подстанции, которая проходила за закрытыми дверями. Разговор вышел тяжёлый. Тамара Семивеличенко признала, что процессе реструктуризации медицинской службы были случаи «головотяпства». Дело в том, что два с лишним года назад «Скорую помощь» передали из ведомства городского здравотдела в областное подчинение. Во время «переезда» и перевода документации оказалось, что о трудовых договорах с работниками просто… забыли. Никто ни из областных чиновников, ни из профсоюза не вчитывался в их содержание. Между тем там содержались явно дискриминационные пункты.
- Нас главврач (теперь уже бывший - прим. ред.) обложил драконовскими штрафами! - говорит одна из работниц подстанции «Степная» на условиях анонимности. - Например, поступил вызов, я приехала, но оказывается, что ничего серьёзного у больного нет, госпитализация не требуется. Рекомендую ему принять жаропонижающее - аспирин. Однако если при этом я лично не проконтролировала, что он выпил таблетку - за это штраф в 850 рублей!
Выехал со станции на минуту позже, даже если до больного добрался даже быстрее нормативного времени - тоже штраф! А как тут успеешь, если иногда машина не заводится, особенно зимой, техника в плохом состоянии, 60% парка изношено на 100%! (кстати, эти факты подтверждает и прокурорская проверка).
И ещё одна «закавыка», которая тоже вскрылась во время детального анализа расчётных ведомостей и зарплатных листков. Штрафные вычеты применялись к окладу до того, как на него «накручивались» коэффициенты за ночные часы, переработки, особые условия труда и совместительство. Хотя это грубейшее нарушение законодательства: удержания должны производиться только с полной суммы заработка. В итоге из-за такой «схемы» медицинский и технический персонал недосчитывался тысяч рублей каждый месяц.
- Я отработал семь полных суточных смен, - рассказывает один из водителей на подстанции. - Министр сказала, что при таком графике у меня зарплата должна быть 18 тысяч рублей. Но на практике выходит максимум 13 тысяч, по 1800 за суточное дежурство. На маршрутном автобусе зарабатывают больше… При этом работа у врачей и фельдшеров адова: много «пьяных» вызовов (особенно в праздники), много недовольных, врачей оскорбляют, могут даже избить. Водитель помогает переносить больного, если это необходимо, фактически работая ещё и за санитара.
Факты нарушения труда и отдыха тоже подтверждаются прокуратурой. Более того, некоторые водители реально перерабатывали вдвое больше положенной нормы, а это уже угроза безопасности на дороге. Человек не может 24 часа отдежурить за баранкой, а через сутки опять выходить на полноценную смену.
Доверяй, но проверяй
На момент подготовки номера в печать между министерством здравоохранения и работниками «Скорой помощи» достигнуты предварительные договорённости, устраивающие обе стороны. По словам Тамары Семивеличенко, все трудовые договора будут пересмотрены после того, как пройдут юридическую и финансовую экспертизу. На это потребуется около двух недель.
Идёт пересмотр и штатов «неотложки» - оказалось, что они были непомерно раздуты, особенно в части немедицинского и административного персонала. За счёт сокращения лишних «замов», «завгаров», «завхозов» и т.д. предполагается увеличить зарплаты тем, кто непосредственно работает на линии.
Кстати, тренд на сокращение «избыточных» кадров проводится не только в службе неотложки. Всего Минздрав планирует уволить 44 заместителя главных врачей во всех лечебных учреждениях области. Это высвободит около 3 миллионов рублей месячной экономии - эти деньги можно перенаправить на премии врачам и медсёстрам.
Сами работники «Скорой помощи», впрочем, пока с недоверием воспринимают слова министра.
- Мы два года искали правды, писали жалобы на местном уровне, - говорит сотрудница подстанции. - Но результат нулевой: из министерства их «отфутболивали» обратно главврачу «Скорой» Боеву, а тот ничего не докладывал министру. Конечно, мы надеемся, что после таких кадровых решений и откровенного разговора с Тамарой Николаевной теперь дело сдвинется. Но нам уже столько раз обещали подвижки к лучшему, что теперь мы уже и верить боимся. Поживём, как говорится, увидим.
Александр БОЕВ, экс-главврач оренбургской станции «Скорой помощи»:
- Наш бывший сотрудник, выражаясь простым языком, набедокурил, а теперь пытается придать этому всему какую-то политическую окраску. События развивались так: он отработал смену, сутки отдохнул, а потом устроил это шоу. В тот момент водитель был определенно неадекватен. О причине такого поведения мне сложно говорить. Еще раз повторю, это просто попытка хоть как-то обелить себя. Не более того. Кстати, уволился он по собственному желанию. И его заявление было мной подписано. А то, что он пишет письма в Минздрав, то это его право.
Что касается заработной платы, то могу сказать, что эти процессы происходят в соответствии с «дорожной картой». Мы ее выполняем. Ежемесячно отчитываемся перед губернатором.
Хотел бы отметить, когда мы принимаем водителей, то, во-первых, говорим об их праве работать 8, 16 или 24 часа. Во-вторых, мы сообщаем водителям, что поужинать, пообедать или позавтракать можно в свободное от вызовов время. Иначе получается, что они будут кушать, а в это время мир должен замереть и люди не должны болеть?
Покупали - веселились, полетали - прослезились?
Третий год два вертолёта областной санитарной авиации Ка-226 стоят «на приколе» из-за отсутствия денег на ремонт. Причём, похоже, не взмоют в небо они и в этом году, а больных придётся перевозить другими видами транспорта.
Винтокрылые машины с большой помпой покупались областным правительством в 2008 году у производителя - ПО «Стрела». Именно на бывшем машзаводе в те годы пытались организовать вертолётное производство, но большого количества заказов так добиться и не удалось. Поддержать объединение должен был заказ двух машин для санавиации за 100 миллионов рублей. За четыре года вертолёты налетали по области в сумме 900 часов и выработали свой ресурс. Теперь они висят «мёртвым грузом» на балансе Областной клинической больницы, а для их ремонта требуется 31 миллион рублей - почти треть стоимости самих машин. Объясняются такие драконовские расценки тем, что ремонт требуют импортные редуктора и двигатели - а запчасти на них покупаются за подорожавшую валюту.
Между тем сама программа санитарной авиации не свёрнута: для её выполнения используются арендованные вертолёты и самолёты других компаний.
- В случае необходимости воздушной перевозки пациентов или наших специалистов мы просто делаем заявку оренбургскому аэропорту, и там уже готовят борт, - рассказывает Сергей ИШКОВ, заведующий отделением экстренной консультативной медицинской помощи ОКБ №1. - За прошлый год мы совершили 107 вылетов в разные районы области. При этом каких-то ограничений на число вылетов у нас нет: когда появляется необходимость - тогда и заказываем рейс санавиации. А что касается вертолётов Ка-226, которые, к слову, прекрасно оборудованы именно для перевозки больных, то мне полетать на них не удалось ни разу. С тех пор, как я назначен заведующим отделением, они так и стоят «на приколе».