Около 5:30 утра 25 декабря 2016 года самолет Ту-154 Министерство обороны России, следовавший на авиабазу Хмеймим в Сирии, потерпел катастрофу сразу после взлета из аэропорта города Сочи.
Жертвами авиакатастрофы стали хор Ансамбля песни и пляски Российской армии имени Александрова, который должен был дать концерт для солдат и офицеров российской группировки в Сирии, исполнительный директор фонда «Справедливая помощь» и филантроп Елизавета Глинка (Доктор Лиза), журналисты «Первого канала», НТВ, «Звезды». На борту разбившегося самолета находилось всего 92 человека: 84 пассажира и восемь членов экипажа.
Корреспондент «АиФ Оренбург» спросил у людей, которые встречались с доктором Лизой, чем запомнилось им это знакомство.
Тамара Галкина, заведующая отделением паллиативной помощи больницы им. Пирогова
- До её приезда к нам, мы не были с ней знакомы, но много слышали. Тогда мы еще не знали многих людей, кто работает в паллиативной помощи. Но читали материалы, которые они готовили для всех нас. И тут неожиданно нам сообщают, приезжает доктор Лиза. Конечно, мы сильно волновались. Нам хотелось показать, чему мы научились и узнать, правильно ли мы работаем. Она зашла в отделение, я шла ей на встречу, а она такая маленькая, светлая. Она так улыбалась (такая нежная хорошая улыбка). И что меня удивило! Она, видимо, заметив мои волнение, переживания, протянула ко мне руки и взяла мои ладони в свои. Вы знаете, они настолько были теплые и мягкие. Такое чувство, что она как будто вдохнула частичку своей души в меня. Она сказала: «Всё будет хорошо». Мы зашли с ней в каждую палату (а их десять). Она поздоровалась с каждым пациентом, поговорила с каждым, утешила, поправляла им одеялко... Потом уже она задавала нам вопросы. За полгода мы какой-то опыт уже наработали и разговаривали с ней о лечении пациентов на равных . Она задавала вопросы, а мы уже могли ответить. Её это очень удовлетворило, в том числе, то, что пациенты лежали по профилю. Она спросила: «У вас нет кислорода в палатах?» Мы говорим: «Да, сейчас решаем вопрос о введении кислорода». Она сказала: «Не надо, это опасно очень. Мы (фонд) подарим вам кислородные концентраторы». Вы представляете, мы ведь ничего не просили? И буквально месяца через полтора мы получаем пять кислородных концентраторов на отделение.
Елизавета Глинка дала хорошую оценку отделению. И потом в Москве на телевидении она также хорошо отзывалась о нас. Мы стали более уверенно работать. В столицу на совещания стали чаще ездить. Познакомились с руководителями хосписной службы РФ, с коллегами из других регионов. На одном из совещаний мы виделись с доктором Лизой. Она со всеми были приветлива. Она подошла и с улыбкой спросила: «Как дела?».
Понимаете? Вот этот толчок первый, что мы работаем, правильно, что все хорошо, дала нам доктор Лиза. У нас такая светлая память о ней. Мы ее помним, очень все скорбим, помню до сих пор эти руки, этот взгляд. Очень жалко. Спасибо, что вы помните о докторе Лизе.
Ольга Кадырова, старшая сестра милосердия «Сестричества во имя Святой преподобной мученицы княгини Елизаветы»
В свой приезд она осматривала палаты. Было видно, что это человек необыкновенной доброты. Я увидела любознательный, лучезарный взгляд. Такой свет из глаз лился. Потом главный врач представил нас, сестёр милосердия. Помню, как улыбка озарила её лицо. Она смотрела на нас, и было такое ощущение, что она нас обнимала. Главврач попросил нас рассказать о себе. Я сразу сказала, что мы не дежурим ночью у постели больных, но честно начала рассказывать, как сёстры милосердия заботятся о них… И всё это выслушивалось с такой любовью, улыбкой, как любящая мать, которая слушает тебя и по головке гладит. У меня осталось такое ощущение, что я встретилась с родным человеком в своей жизни, и я хотела бы встретиться с ней еще. Не на несколько минуточек, когда в ходе визита у неё расписан весь график и она не принадлежит себе. Хотелось встретиться с ней у неё в офисе в Москве, чтобы она поделилась своим опытом и наставила, как можно взаимодействовать сёстрам милосердия с медиками, какие ресурсы можно использовать для этого, но встреча не состоялась. Когда я узнала, что она погибла, я не могла поверить в это. Первая реакция - записать её в синодик об упокоении и молиться о ней. Было ощущение, что ушёл родной человек. Но у всех ведь разное отношение к смерти. Мы верим, что Господь её забрал именно в то время, которое пришло для неё.
Я рада, что видела эти лучезарные глаза, слышала этот голос.
Когда она погибла, была массовая проповедь. Ведь сколько людей посмотрели потом фильмы о ней узнали, как она жила. Думаю, что чьё-то сердечко возможно разогрелось любовью, милосердием и кто-то тоже решил, что хочет делать что-то хорошее людям: кормить бездомных, навещать больных…
Екатерина Фоменко, волонтёр благотворительного фонда «Наши дети»
- Я также присутствовала на встрече с Елизаветой Глинкой в Пироговской больницей. Я рассказывала о нашем благотворительном фонде. Это была удивительная встреча. Герой, о котором говорят по телевизору, кажется далёким, то, что он делает, как будто бы происходит не с нами. А тут вот она оказалась перед нами. И кто это? Обычная женщина. Женщина, которая разговаривает с вооружёнными военными, перевозит детей из зоны боевых действий. Даже не укладывается в голове. Я помню, как она рассказывала, что её не понимали, когда она начала помогать бедным, больным, но она продолжала это делать, ведь она считала, что все люди одинаковы: «Кто-то же им должен помогать, так почему не я?».
Как сохранить брак до «бриллиантовой свадьбы»? 
Анна БОГДАНОВА: Дорожное приключение, или Несколько слов о равнодушии 
Людмила Максимова: «Счастливый билет № 13» 
Они вырвались из пылающих огнём Сирии и Украины и нашли приют в Оренбурге 
Война и мир. Фронтовые письма о 8 марта, рыбалке и артобстрелах