40 мокрых лет. Учёные считают, что Урал вошёл в долгую фазу подъёма воды

В 2019 году Урал достиг минимального за 52 года уровня в 157 сантиметров. С тех пор вода всё прибывает. © / foto-planeta.com

2024-й войдёт в оренбургскую историю не только как год сильнейшего паводка, смывшего более 30 тысяч домовладений, но и поворотная точка в цикле естественных колебаний уровня воды в ключевых реках региона.

   
   

Пока сложно сказать, на каких именно отметках остановятся Урал и Сакмара, но ряд учёных считает, что нас ждёт 40 полноводных лет, и в 2030-х по главной реке области снова можно будет открывать летнюю навигацию.

Неблагоприятные отметки

Традиционно август и сентябрь для Урала — месяцы самого сильного маловодья. Обычно к концу купального сезона нашу главную реку можно был практически перейти вброд близ пешеходного моста на Беловке.

Но не в этом году.

На момент подготовки материала к публикации воды Урала на гидростанции у Оренбурга поднялись выше отметки в 345 сантиметров, за минувшие сутки поднявшись на 5 см, а у Орска — до 459 сантиметров, что превышает неблагоприятный уровень в 360 см. Это ещё не катастрофа: опасные явления затопления в Оренбурге начинаются при уровне 900 см и в Орске при 700 см. Но эксперты полагают, что всё это лишь предвестник дальнейшего роста уровня воды на горизонте нескольких десятилетий.

Фото: АиФ Оренбург/ Евгения Чернова

«У нас есть не так много лет инструментальных наблюдений за рекой — чуть более 100 лет, и замеры показывают, что у реки есть циклы, — рассказывает научный руководитель Института степи УрО РАН Александр Чибилёв, который более 50 лет занимается изучением бассейна реки Урал. — Так, объём годового стока в Урале изменяется до 20 раз, то есть в многоводные годы Урал даёт воды в 20 раз больше, чем в маловодные.»

Минимальный уровень главной реки региона в прошлом веке фиксировался в 1967 году. А в веке нынешнем — в 2019-м. Тогда на 5 сентября у Оренбурга он составлял всего 170 см, у Орска — 157. В промежутке между 1967-м и 2019-м пик водности пришёлся на конец 70-х — начало 80-х. Затем вода пошла на спад.

   
   

Итого налицо 52-летний график колебания уровня Урала. Отбрасывая 6-летние крайние периоды минимумов, получаем 40 полноводных лет, которые, вполне возможно, ждут нас в обозримом будущем. Хотя точных данных нет: слишком мало ещё накоплено научного материала для построения всеобъемлющей прогностической модели с учётом всех нюансов.

Фото: АиФ Оренбург/ Евгения Чернова

«Были прогностические модели, показывающие, что с начала 2020-х Урал будет входить в многоводный цикл. Это не стало неожиданностью. Но вот сколько лет он будет длиться, таких прогнозов я дать не могу. 10 лет? 20 лет? Мы не знаем», — комментирует главный гидротехник с 40-летним стажем Шынболат Ермагамбетов.

На водность Урала оказывает влияние и хозяйственная деятельность. Но опять-таки, в современное время сложно подсчитать реальные потери воды с учётом изменения структуры экономики и сельского хозяйства.

«По расчётам 50–70-х годов прошлого века считалось, что 25% своей воды Урал терял за счёт хозяйственной деятельности — испарение, орошение», — говорит Александр Чибилёв.

Однако сегодня многие оросительные системы (например, в том же Орске) разрушены, заводы, потреблявшие много воды для своих нужд, встали. Вода возвращается, и это хорошо для природных экосистем. Но не для застроенных многоэтажками пойм...

Подземные сюрпризы

Учёные объясняют: рост объёмов воды в ключевых водоёмах области — это не просто крупные разливы весной и радостные рыбаки, которые теперь могут похвастать рекордными уловами. Это ещё и подъём грунтовых вод, наполнение колодцев, оживание забытых и заброшенных ключей и родников.

«В многоводные годы только кажется, что вода лишняя, но на самом деле именно тогда река Урал и её притоки получают необходимый заряд влаги для пойменных лесов, лугов, озёр и для очищения русла реки от ила», — объясняет Чибилёв.

Но есть и обратная сторона медали. С конца 90-х годов, когда началась массовая стройка как индивидуального, так и многоквартирного жилья в пойме Урала, живое течение реки в Оренбурге сократилось в четыре раза.

«Посмотрите, в исторической пойме есть коммуникации и дороги, а это фактически те же дамбы, да даже любой коттедж — это уже дамба и затрудняет сток и приводит к затоплению», — уверен учёный.

Причём даже если не будет непосредственного подхода воды, подтопления можно ждать «снизу», от грунтовых вод. Ведь зеркало реки и условный колодец — это как сообщающиеся сосуды, с той лишь разницей, что грунтовой воде для насыщения пластов может потребоваться несколько лет. Однако всё равно построенные в пойме дома получат затопленные подвалы и подмытые фундаменты.

Отгородиться от воды по верху можно дамбой, но вот от просачивающихся грунтовых вод не спасёт уже ничто.

Ещё поплаваем?

Между тем рост уровня воды в Урале может открыть новые возможности для развития водных прогулок. Ведь совсем недавно, ещё в конце 70-х, по реке ходили теплоходы. Фанастика? Кто знает...

Вообще же регулярные речные сообщения Оренбурга с соседними населёнными пунктами открылись с 1932 года. В основном судоходство предназначалось для перевозки грузов.

В Оренбурге было три водных организации. Главной являлась «Пристань Оренбург» Уральского речного пароходства, здание которой располагалось на пересечении улиц Комсомольской и Ленинской (там сейчас торговый комплекс). В то время маломерные суда обслуживали строительство двух автомобильных мостов — через Урал и Сакмару. Катера были на подхвате и подвозили стройматериалы, таскали паромные переправы с людьми по рекам.

Фото: АиФ в Оренбурге/ Дина Елманова

Крупнейшим на Урале пассажирским теплоходом был «Мария Гризодубова». Это был двухпалубный корабль с двигателем мощностью сто пятьдесят лошадиных сил, работал на солярке. Своё название он получил в честь прославленной советской лётчицы (к слову, лётчица носила имя Валентина, и в части источников про оренбургский теплоход судно носит именно такое название, но в большей части документов оно осталось как «Мария». Причина таких разночтений неизвестна). Собирали его в Вятке и через Каспий перегнали вначале в Гурьев (ныне казахстанский город Атырау) и только затем своим ходом в Уральск. На теплоходе было сто пятьдесят посадочных мест, четыре каюты, камбуз. Для пассажиров было два салона, буфет.

Теплоход «Мария Гризодубова» Фото: Государственный архив Оренбургской области

Осадка у корабля была всего 40 см, винт из-под него вымывал песок. Если судно садилось на мель, то вытащить его большого труда не составляло.

Однако пароходные прогулки радовали горожан недолго. Когда построили мосты и проложили автомобильные дороги до основных посёлков Оренбуржья, от навигации на Урале отказались. Последним годом, когда по Уралу ещё ходили регулярно суда, был 1978-й.

Впрочем, до 1982 года существовала пристань, и мелкие катера ещё обслуживались ей для выполнения разных хозяйственных поручений. Разрезали её на металлолом и увезли лишь в начале 1990-х.